Проблемы истощения природных ресурсов: миф или реальность?

Пожилые люди помнят фильмы 1940-х гг., где китайцы умирали от голода на улицах, помнят кадры с истощенными рикшами. Теперь туристы встречаются в Китае с изобилием пищи — множество хороших и дешевых ресторанов, мужчины и женщины на велосипедах везут на рынки тележки с мясом и овощами, много крытых овощных рынков и на каждом углу лотки с готовой едой.

Что случилось? Может быть, это изобилие говорит об эффективности коммунистических коллективных хозяйств? Напротив. Китай — величайшее в истории доказательство верности экономических принципов. Ранее китайское сельское хозяйство было в чудовищном положении. Снабжение продовольствием оставалось на уровне 1950-х гг. А в начале 1960-х гг. случился самый жестокий голод в истории человечества, от которого умерло около 30 млн человек — явный мировой рекорд. Уровень смертности вырос невероятно, от 10 на 1000 в 1957 г. до 25 на 1000 в I960 г., а к 1962 г вернулся к обычному уровню 10 на 1000. Уровень смертности в деревне подскочил от 14,6 в 1959-м до 25,6 на 1000 в 1960 г., а все экономические показатели катастрофически упали. Например, общий объем промышленного производства упал от 163,7 млрд юаней (выразить это в долларах невозможно) в 1960 г. до 92 млрд в 1962 г...

Совершенно бесспорно, что причиной голода была политика коллективизации. У сельских жителей почти не осталось стимулов для напряженного труда; скорее, были все основания, чтобы, при отсутствии достаточно калорийного питания, работать с прохладцей, сберегая силы для себя. Отсутствовали и достаточные управленческие стимулы, которые бы поощряли разумный выбор культур, методов обработки земли и маркетинга.

Китайское сельское хозяйство кое-как дохромало до конца 1970-х гг., когда все беспрецедентно быстро изменилось в результате крупнейшего в мировой истории социального сдвига. Между 1978 и 1981 гг. сельское хозяйство в Китае опять стало преимущественно частным. Результатом был резкий рост урожайности. О воздействии этого изменения на потребление можно судить но данным о калорийности питания.

Сегодня, путешествуя по стране — если вы сумели пробить сопротивление бюрократов, пытающихся не дать вам выехать за пределы городов и своего контроля, — вы видите процветающие, идеально ухоженные (хотя и крошечные) хозяйства. Поражает обилие и качество новых домов. «Жилая площадь на душу деревенского населения уменьшилась от 11,3 кв. м в 1957-м до 10,2 кв. м в 1978 г. Но этот показатель почти удвоился между 1978 и 1987 гг.». Говоря в более общих терминах, «за период с 1978 по 1987 г. реальный уровень потребления в деревне приблизительно удвоился».

По переполненным городским автобусам можно судить, насколько ситуация в деревне отличается от городской, где правительство все еще контролирует большую часть хозяйственной деятельности и не допускает возникновения частных транспортных компаний, таких, как в деревне.

Схожий переворот в продовольственном снабжении может случиться в Африке, населенной не столь плотно, как Китай. Слишком многие африканские правительства приняли коллективистские идеи Китая и/или сталинистские схемы налогообложения сельского хозяйства. (Положение усугубилось из-за государственного субсидирования сельского хозяйства в странах Запада: экспорт западных продуктов питания подорвал в Африке стимулы к увеличению производства.)

Невероятно занятна и назидательна история того, как в 1990 г. китайское правительство предложило советскому принять продовольственную помощь. Веками мир думал, что проблемой сельского хозяйства Китая является нехватка земли. Л Советский Союз богат землей так, как это только возможно. И вот Китай посылает избыток продуктов питания в голодный Советский Союз, приверженный коллективистским формам сельского хозяйства.